|
Поймать МЕЛОДИЮ Крапинка чистила картошку, когда услышала странные звуки, доносившиеся из комнаты. Войдя, она увидела довольно необычную картину: братец ее сидел за столом, увлеченно писал что-то в тетрадке и при этом громко кричал. – До, до-о-о-о, – кричал Крылатик, – до, фа-а-а-а! Соль, си-и! Ми-и-и!! – Что с тобой, Крылатик? Чего это ты раскричался? – встревоженно спросила Крапинка. – Ну вот еще! – возмутился Крылатик. – Я не кричал, я пел! И вообще, не мешай мне, я сочиняю музыку! Крапинка даже подпрыгнула от удивления! – Сочиняешь музыку?! А как это? – Да очень просто: чертишь линеечки, а в них записываешь ноты. – Крылатик положил подбородок на ладони и мечтательно поглядел куда-то вдаль, за окошко, где над верхушками сосен вился едва заметный дымок из трубы. – Вот сочиню музыку и стану великим композитором! – О-о, – только и смогла выговорить Крапинка. Она села рядом с братом и заглянула в его тетрадку. – Слушай, Крылатик, – неуверенно сказала она. – Мне кажется, у тебя ноты неправильные. – Это почему еще? – Не знаю. Может, линеек не хватает? По-моему, должно быть пять. – Да? – изумился Крылатик. – А у меня четыре. То-то я смотрю: у меня на них ноты не помещаются: до, ре, ми, фа, соль, ля, си. – Постой, постой, Крылатик, они и на пяти линейках не поместятся. Нот-то семь! – Действительно. Может, тогда семь линеек нужно? – Не знаю, Крылатик, я уже и сама запуталась. – Что ж теперь, из-за каких-то линеек я не стану великим композитором?! – испугался Крылатик и запричитал, как старушка: – Ох-ох-ох, судьба моя горькая! – У кого это здесь горькая судьба? – раздался вдруг веселый голос, и в дверях показалась тетя Люба. – У него, – сказала Крапинка. – У меня, – подтвердил Крылатик. – Это потому, что я забыл, сколько должно быть линеек для нот. – Линеек для нот должно быть ровно пять, – но при чем же тут, дорогой мой, твоя судьба? Крылатик замялся. – Понимаете, я решил… так сказать… стать великим композитором… – Ого! Композитором – да еще и великим! – Ну да! Только я забыл, как правильно ноты записывать. Да и как их запишешь – семь нот на пяти линейках! – Ну, это как раз совсем не сложно. – Тетя Люба взяла тетрадку и ловко разлиновала на страничке строчку из пяти линеечек – нотный стан. – Ну-ка, нотки-сестрички, встаньте на страничке! – сказала она, и не успели Крылатик с Крапинкой глазом моргнуть, а на нотоносце уже появились все семь нот. – Все очень просто, – сказала тетя Люба. – Дело в том, что ноты пишутся не только на линейках, но и между ними. Да к тому же есть еще и дополнительные линеечки – их называют добавочными; только они очень маленькие, коротенькие, – вот, как у первой ноты До. – Вот это да! Для такой важной ноты линейки не хватило! – удивился Крылатик. Крапинка была удивлена не меньше его. – А я-то все думала, почему некоторые ноты зачеркивают? А это, оказывается, не зачеркивание, а просто линеечка! Крылатик задумался. – Не понимаю: зачем нужны дополнительные линейки, если и так все семь нот поместились, и даже лишние линейки остались! – Они вовсе не лишние, – сказала тетя Люба. – На них пишут другие ноты. – Как другие? – спросил Крылатик. – Разве и другие ноты бывают? А я думал, их всего семь. – Верно. Но эти семь нот будут повторяться, только уже на новой высоте, то есть в другой октаве. Мы записали ноты первой октавы. А дальше пойдет вторая. После Си снова будет До, потом Ре и дальше. Только эти ноты будут звучать уже гораздо тоньше, то есть выше. – Понятно, на верхних линеечках и ноты высокие. – Именно. Вот так и получается, что нот всего семь, но из них композитор может написать огромное количество мелодий, самых разных, не похожих одна на другую.
Семь подружек, семь сестричек– Как зовут их, расспроси! Словно стайка звонких птичек, – До, ре, ми, фа, соль, ля, си!
Словно радуга на небе – Семь цветов – семь дружных нот. Закружился по планете Нот веселый хоровод.
Всё поёт: деревья, птицы, Лес шумит, ручьи звенят. Каждый к радости стремится, Жить на свете каждый рад.
– Ох, и непростое это, оказывается, дело – великим композитором стать. – А тебе это зачем – непременно великим? Крылатик даже удивился. – Как зачем? Чтобы все уважали. Чтобы знаменитым быть. – Знаешь, Крылатик, великий – это не тот, кто знаменит, а тот, кто много добра людям делает, пользу приносит. – Пользу? Да разве от музыки бывает польза? – А ты сам как думаешь? Крапинка решительно тряхнула головой. – Я не знаю, как другим, – сказала она, – но мне от музыки очень много пользы: когда я слышу красивую мелодию, я словно птичкой становлюсь, даже взлетаю от радости! Крапинка и в самом деле затрепетала своими оранжевыми крылышками и взлетела над столом. – Верно, Крапинка! Красивая музыка возвышает душу. Когда-то моя мама рассказывала мне, что в одном прекрасном, чудесном царстве живет много-много разных мелодий. Они веселые и грустные, длинные и коротенькие, но все они – волшебные. А волшебство их в том, что люди, слушая их, смеются и плачут, о чем-то задумываются, кого-то жалеют, а, в общем, становятся чуточку добрее. Но чтобы люди смогли услышать эти мелодии, их нужно сначала поймать. Некоторым людям Господь дает такой талант – ловить мелодии и дарить их другим. – Это и есть композиторы? – Да. Вот только услышать добрую мелодию может лишь добрый человек. К человеку злому приходит музыка другая. Она делает людей беспокойными, тревожными и грубыми, унылыми и одинокими. Но почему-то многие привыкли к такой музыке и даже не замечают ее злого действия. – Я знаю, про какую музыку вы говорите, – сказала Крапинка. – Она грохочет и пугает, я ее боюсь. – Я тоже такую не люблю и слушать ее не желаю! – решительно заявил Крылатик. – И не надо, – сказала тетя Люба. – Ведь на свете так много прекрасных и чистых мелодий! А кем ты, Крылатик, станешь – музыкантом или художником, плотником или рыбаком, в конце концов, не так уж и важно. Главное – стать хорошим человеком. А это, поверь мне, вовсе не мало. Любовь КАНТАРЖИ Рис. Ирины СЕЛЬМЕН
Школа Творчество Как воспитывать волю Заповеди Божии Семья Поймать мелодию Снежинки Традиции Любовь и влюбленность Наша Читалка Наша редакция |
